Это дело может стать ярким примером абсолютно безграмотного и неподготовленного ведения дела представителем противоположной стороны.

Н. были предъявлены требования к бывшему супругу Д. о разделе совместно нажитого имущества, коим она считала квартиру, в которой Д. стал проживать с другой женщиной после расторжения брака с Н.

Догадываюсь, что мысли о возможности раздела такого имущества были у самой Н., но ее представитель – юрист, никак ее не разубедил и, не проверив статус имущества, историю его приобретения, предъявил требования о разделе квартиры от имени Н.

В ходе судебного разбирательства мной были представлены неопровержимые доказательства того, что квартира никогда не приобреталась ни Н., ни Д., ни до брака, ни после, а принадлежала женщине, с которой Д. стал проживать после расторжения брака с Н.

В результате абсолютно непродуманных действий своего представителя и собственной жадности Н., понесла убытки в виде уплаты государственной пошлины при подаче иска и расходов на оплату услуг своего представителя.

Могла бы понести расходы на оплату моих услуг Д., но Д., будучи порядочным человеком, не стал взыскивать с нее эти средства.

Это дело перешло ко мне от другого юриста и находилось уже в своей почти завершительной стадии.

Сразу оговорюсь, что шансов на положительный исход дела для моего доверителя я не давала никаких.

К сожалению, судебная практика по таким делам складывается таким образом - в 99,9 % случаев дети остаются с матерями, какими бы прекрасными ни были отцы.

В нашем случае, отец – мой доверитель, был из того редкого вида отцов, у которых не просто отцовские чувства и амбиции превалируют на всем и вся, а которые действительно устанавливают теплые, близкие и доверительные отношения со своими детьми.

Эти обстоятельства подтвердила психологическая экспертиза, проведенная по моему ходатайству, а также многочисленные психолого-педагогико-социальные диагностики, которые сходились во мнении, что ребенок гораздо сильнее привязан к отцу, нежели к матери.

Мать не была ни алкоголичкой, ни наркоманкой, она просто не хотела заниматься ребенком, ездила отдыхать и в командировки. Мы с моим доверителем подсчитали за год, предшествующий судебному разбирательству, - сколько времени она провела в г. Архангельске, оказалось – около 180 дней!

Но суд остался на страже прав матери.

Дело может быть интересно самим судебным решением, т.к. судья, видимо, памятуя о силе «Соломоновых» решений, приняв решение оставить ребенка с матерью, тем не менее, внесла в текст решения некие устрашающие мать и ее родственников слова, с тем, чтобы им даже не думалось препятствовать отцу в общении с ребенком.

Такие дела возникают постоянно, рассматриваются судьями формально, без лишнего погружения в нюансы.

Подход у судов такой – если нет доказательств передачи денег отцом (чаще всего) матери на содержание ребенка (расписок), то считается, что ребенка он не содержал.

И не помогут несчастному папе, который половину своих доходов тратил на покупку вещей, подарков, одежды, игрушек ребенку, чеки, имеющиеся у него и свидетельствующие, что он это все покупал. И квитанции об оплате за детский сад и школу, и внешкольные занятия – тоже не помогут.

Алименты будут взысканы все равно и, хорошо еще, если не за прошлый трехлетний период, а, скорей всего, и за него - тоже.

Чтобы хоть как-то обезопасить себя от притязаний бывшей супруги, я рекомендую таким отцам перечислять денежные средства на содержание ребенка либо переводами матери с указанием в назначении перевода – на содержание ребенка, либо заключать с матерью ребенка соглашение об уплате алиментов.

Бывшая супруга Г. обратилась ко мне с просьбой помочь в разделе имущества с бывшим супругом П. Кроме движимого имущества супругами была в браке приобретена квартира.

Сложность дела заключалась в том, что квартира не приобреталась, а строилась, и строилась не П., а предприятием, в котором он работал. Предприятие же передало эту квартиру в собственность П. по договору безвозмездно (бывает и такое, оказывается). В силу закона, имущество, полученное одним из супругов в дар, разделу не подлежит, и у моей доверительницы были все шансы остаться без доли в собственности на квартиру.

В ходе ведения дела мне удалось собрать доказательства того, что на момент заключения сделки по передаче квартиры в собственность от предприятия к П., квартиры как таковой еще не существовало, дом находился в стадии строительства, и предприятие фактически уступило П. право участия в долевом строительстве.

Поскольку было доказано, что квартира строилась за счет общих средств супругов, а не была получена в дар, суд принял решение о разделе этого имущества.

Ко мне обратилась Т., бывший тесть которой обратился в суд, представив расписки, написанные его сыном о получении им в период брака с Т. крупных сумм в взаймы.

Целью семьи бывшего мужа было взыскать с помощью суда с Т. несуществующие долги, используя нормы закона о том, что долги супругов также подлежат разделу между ними в равных долях.

В ходе судебного разбирательства мне удалось убедить суд, что требование не основано на законе, т.к. долги могут быть разделены только вместе с имуществом, а поскольку все имущество осталось у бывшего супруга, то и долги по распискам бывший тесть должен требовать у своего сына.

Суд принял мои доводы и отказал истцу в иске.

Ко мне обратился К., бывшая супруга которого обратилась в суд с требованием о разделе квартиры, фактически принадлежащей родителям К., но по документам – приобретенной у родителей К. и его супругой в период брака.

Целью К. было освободить престарелых родителей от притязаний на их квартиру со стороны его бывшей супруги любыми способами, включая уплату ей компенсации за долю в квартире.

Дело осложнялось упорным нежеланием бывшей супруги К. идти на какие бы то ни было переговоры, т.к. она была обижена на него и использовала процесс по разделу имущества как метод мести оставившему ее супругу.

Мне удалось в ходе ведения дела, путем возбуждения параллельно еще нескольких судебных дел, отодвинуть принятие решения по требованию бывшей супруги К. на длительный срок, за который она, устав от судебных тяжб, стала готова вести диалог, пошла на переговоры, и сторонам удалось заключить мировое соглашение, в соответствии с которым она отказывалась от притязаний на квартиру, под условием уплаты К. ей денежной компенсации.

Ко мне обратилась Н. с просьбой помочь ей в урегулировании вопроса с супругом относительно общего имущества.

У супруга уже была другая семья, Н. намеревалась оформить с ним развод, а вопрос об общем имуществе был не разрешен.

У Н. была приобретена в период брака квартира на условиях ипотеки, уплату которой Н. намерена была возложить на бывшего супруга, отказавшись от получения алиментов на детей.

Мной были согласованы со сторонами их пожелания и составлено подробное соглашение о разделе совместно нажитого имущества, которое устроило обе стороны, и было ими подписано.

В. обратился в суд с требованием о снижении размера алиментов, уплачиваемых им на содержание несовершеннолетнего сына А. в связи с рождением у него второго ребенка.

На первого ребенка алименты взыскивались в размере 25% от дохода В. В связи с рождением второго ребенка в другом браке, общий размер алиментов на двоих детей должен быть установлен в размере 1/3 на обоих, т.е. 1/6 – на одного.

Суд первой инстанции принял во внимание изменение имущественного положения В. и снизил размер взыскиваемых алиментов на сына А. до 1/6 от дохода В.

Суд апелляционной инстанции решение суда первой инстанции отменил и оставил размер алиментов на несовершеннолетнего А. в прежнем размере.

В настоящее время дело находится в стадии подготовки кассационной жалобы.